Я тут втягиваюсь в учебу и попутно, видимо, все же в японский. Во всяком случае, я достигла того состояния, когда язык воспринимается даже тогда, когда не слушаешь. За завтраком, поглощенная мыслями о банковском аккаунте, стипендии и прочей лабуде, краем уха слушала какую-то утреннюю передачу. В России тоже такие идут по утрам, типа доброе утро или что там. Советы всякие по здоровью, погода и тд. Вот в японии тоже про здоровье, тетенькам и дяденькам рекомендуют для поддержания тонуса и вообще жизненных сил... поддерживать среднюю скорость в течение дня в районе 6 км в час. И тридцать минут про это рассказывали. Про рекламу всяких чудо-штук которые убирают жир с разных частей тела разных ХУДЫХ барышень я уже молчу. Реклама тут - это тема для отдельного поста вообще.
А в обед я попала на тбс ньюс, причем это был либо районный выпуск криминальных новостей, либо это какой-то аналог нашего нтв. Потому что кроме сюжетов о каком-то погибшем мужчине на Синдзюку, предположительно тайце, а потом о китайце, которого арестовали за то, что он заставлял работать китайских же студенток в японских хостес барах, там ничего и не было. Странные новости короче.
Открыла наконец-то счет в банке, от Ситибанка ответа так и не дождалась. Теперь жду 22 числа и стипендии.
В Россию, что странно, пока совсем не тянет. Вообще, даже не то что не тянет, а просто не хочется возвращаться сейчас и в ближайшем будущем. Мне здесь так спокойно, как давно нигде не было. Не знаю, с чем это связано и не знаю, как это сформулировать. Я вообще однолюб, а тут вот так.
И цитата из одной книжки, которую тут многие наверное знают. Мне иногда кажется, примерно в таком хаосе я и живу
читать дальшеВ четвертой нет телевизора, накрахмаленных салфеток, белых полотенец, стаканов с номерами, часов, календарей, плакатов с воззваниями и чистых стен. Стены от пола до потолка расписаны и забиты полками и шкафчиками, рюкзаками и сумками, увешаны картинами, коллажами, плакатами, одеждой, сковородками, лампами, связками чеснока, перца, сушеных грибов и ягод. Со стороны это больше всего похоже на огромную свалку, карабкающуюся к потолку. Кое-какие ее фрагменты туда уже добрались и закрепились, и теперь раскачиваются на сквозняке, шелестя и позвякивая, или просто висят неподвижно.
Внизу свалку продолжает центральная кровать, составленная из четырех обычных и застеленная общим гигантским пледом. Это и спальное место, и гостиная, и просто пол, если кому-то вздумается срезать путь напрямую. <...> Через спящих в четвертой перешагивают и переползают, ставят на них тарелки и пепельницы, прислоняют к ним журналы… Магнитофон и три настенные лампы из двенадцати не выключаются никогда, и в любое время ночи кто-нибудь курит, читает, пьет кофе или чай, принимает душ или ищет чистые трусы, слушает музыку или просто шастает по комнате.